English Version

21 ноября 2009 г.
24-я годовщина смерти третьего Первоиерарха Русской Зарубежной Церкви, Высокопреосвященнейшего митрополита Филарета

8/21 ноября 1985 г., в праздник Архангела Михаила и прочих Небесных Сил бесплотных, отошел ко Господу третий Первоиерарх Русской Зарубежной Церкви, Высокопреосвященнейший митрополит Восточно-Американский и Нью-Йоркский Филарет (Вознесенский). Сегодня в св. Троицком монастыре в Джорданвилле, по окончании Литургии была отслужена лития у гробницы приснопамятного Первоиерарха. Литургию и литию возглавил Преосвященнейший епископ Мэйфильдский Георгий, в сослужении монастырской братии в священном сане.

В связи с этой 24-й годовщиной смерти, предлагаем посетителям епархиальной страницы краткую биографию и завещание митрополита Филарета, и также проповедь протопр. Александра Киселева в день отпевания Владыки. Вечная память Высокопреосвященнейшему митрополиту Филарету!

Биография Митрополита Филарета (Вознесенского)

Владыка митрополит Филарет, в миру Георгий Николаевич Вознесенский, родился в Курске 22 марта 1903 г. Мать его, Лидия Васильевна, скончалась когда юноше было 18 лет, а отец, впоследствии принявший монашество с именем Димитрия, был архиепископом и в 1947 г. был репатриирован в СССР, где и скончался.

Семья владыки митрополита в 1909 г. переехала в Благовещенск – на Амуре, где он в 1920 г. окончил восьмиклассную гимназию. Переехав с семьей в Харбин, он поступил в русско-китайский политехнический институт и закончил его со званием инженера-электромеханика в 1927 г. В 1931 г. он окончил Пастырско-богословские курсы, переименованные затем как Богословский факультет, при институте св. князя Владимира. На нем он потом был преподавателем Нового Завета, Пастырского Богословия и Гомилетики. Рукоположенный в 1930 г. в сан диакона, он в 1931 г. был пострижен в монашество с именем Филарета и в том же году рукоположен в иеромонаха. В 1933 г. владыка Филарет был возведен в сан игумена, а в 1937 г. – в сан архимандрита.

Один из коллег Владыки по институту вспоминает: "Большая церковная и пастырско-проповедническая деятельность была проведена о. архимандритом Филаретом. Молящиеся стремились в тот храм, где он служил. Его любили все слои православного населения Харбина. Имя архимандрита Филарета было широко известно и за пределами Харбинской епархии. Он был добрым, доступным для всех, кто к нему обращался. А обращавшихся к нему было очень много. Идя к нему, знали, что получат правильный совет, будут иметь утешение и помощь. О. архимандрит Филарет был весьма строг к себе; он был известен как истинный аскет. А какой редкой памятью обладал наш добрый, сердечный владыка. При встрече с ним, он выявлял большой интерес ко всем сторонам нашей жизни; ему не нужно было напоминать о своих нуждах или затруднениях, он уже сам развивал с вами тему разговора, давал готовые ответы".

Когда советские войска заняли Маньчжурию, архимандрит Филарет решительно отказался принять советский паспорт. Когда к нему явился газетный репортер для интервью, спрашивая, как он смотрит на "мудрый шаг советского правительства, предложившего русскому населению Харбина снова стать гражданами своей родины", то услышал следующий смелый ответ: "Я не считаю возможным принять и не приму советского подданства до той поры, пока не удостоверюсь фактически и несомненно, на 100%, в том, что преследование религии, антирелигиозная пропаганда и травля служителей Церкви совершенно прекращены, и Церковь, которая не "отделена", а изгнана из государства, снова заняла в нем подобающее ей положение". Архимандрит Филарет так до конца своего пребывания в Китае и не принял советского гражданства, несмотря на всю связанную с такой позицией опасностью. В другой раз архимандрит Филарет подвергался некоторым прещениям за свою смелость. Ознакомившись с церковной печатью, в которой в числе гениев-благодетелей рода человеческого значился Ленин, архимандрит Филарет выразил свое возмущение в проповеди, получившей широкую известность.

Бесстрашное обличение богоборцев коммунистов привело их в особую ярость, и они решили живым сжечь архимандрита Филарета, поджегши его келью. Но Господь сохранил Своего избранника: хотя и с сильными ожогами, но он вышел живым из огненной ловушки.

Всячески ограждая свою паству, он, по его выражению, "никогда не осквернил свои уста и свою молитву – молитвой за антихристовых слуг", несмотря на неоднократные угрозы. Вместе с тем, в течение ряда лет архимандрит Филарет разными путями сносился с главой Русской Зарубежной Церкви, митрополитом Анастасием, пренебрегая опасностью, с которой это было связано.

Архиерейский Синод долго и упорно хлопотал о том, чтобы получить для него выездную визу, и, судя по имеющейся переписке в архиве, почти каждая епархия Зарубежной Церкви надеялась получить его для себя. Только к 1962 г. Архиерейскому Синоду удалось добиться приезда архимандрита Филарета в Гонконг, откуда он довольно быстро переехал в Брисбен. В Австралии собралась значительная часть бывших прихожан о. Филарета, и очень скоро по его прибытии туда, за многочисленными подписями, было подано в Синод прошение о назначении архимандрита Филарета епископом в этот город. Ходатайство это было охотно поддержано болевшим уже тогда архиепископом Саввой, и в 1963 г. архимандрит Филарет, к радости своих бывших пасомых, стал епископом Брисбенским.

На Соборе 1964 г., на котором митрополит Анастасий ушел на покой, Первоиерархом был избран приехавший вместо своего правящего архиерея, архиепископа Саввы, его викарий, епископ Филарет. Собор судил ему быть новым Первоиерархом Зарубежной Церкви, и это бремя он нес в течение 21 года.

Как раз почти посередине этого времени первосвятительства был созван третий Всезарубежный Собор. Особенно запомнятся нашим верующим четыре прославления угодников Божиих, бывшие в это двадцатилетие: святого праведного Иоанна Кронштадтского, преподобного Германа Аляскинского, святой блаженной Ксении Петербургской и святых Новомучеников и Исповедников Российских.

Неоднократно наш Первоиерарх обращался с вразумляющими посланиями к главам других церквей, и к его голосу прислушивались некоторые из иерархов. Владыка митрополит был замечательным проповедником. Глубокая вера, пламенная молитва, доброта и благожелательность, забота о том, чтобы не нарушался духовный мир и непоколебимое стояние в исповедании Истины – вот характерные черты нашего Первоиерарха владыки митрополита Филарета.

Владыка преставился ко Господу 21 ноября 1985 года, в день Архистратига Божия Михаила. Его убеждения выразились в его предсмертном завете. Опубликованное Духовное Завещание митрополита гласило:

Держи, что имеешь! (Апок. 3:11).

Эти слова, взятыя из священной книги Апокалипсис (Откровение), в наше время, в наши многоскорбные, лукавые, соблазнами исполненные дни, имеют особое важное значение. Они напоминают нам о том драгоценном духовном богатстве, которым обладаем мы, чада Православной Церкви.

Да, мы богаты. И это духовное богатство есть то, что имеет Святая Церковь и которое принадлежит всем верным чадам Ее. Учение веры – нашей чудесной, спасающей православной веры, многочисленные живые примеры жизни людей, живших по вере, по тем высоким началам и правилам, которыя предлагает нам Церковь, и достигших той духовной чистоты и высоты, которая именуется святостию; красота и великолепие нашего православнаго богослужения и живое соучастие в нем через веру и молитву; полнота благодатной духовной жизни, открытой всем и каждому, и как венец всего, единение чад Церкви в той любви, о которой сказал Спаситель: "потому узнают люди, что вы – Мои ученики, если будете иметь любовь между собою" (Ин. 13:35).

Митрополит Филарет.

В 1998 году было решено перенести останки почившего Первоиерарха с крипты кладбищенского Успенского храма в новую усыпальницу под алтарем Свято-Троицкого собора в Джорданвилле. Когда 10 ноября вскрыли гробницу, то тело святителя оказалось нетленным – были светлого цвета; полностью сохранились кожа, борода и волосы. Облачение владыки, Евангелие, грамота с разрешительной молитвой, крест и воздух, покрывавший лицо усопшего, были в совершенной сохранности. Даже белая ткань, которой было покрыто тело сверху, сохранила ослепительную белизну. Металлические же застежки находившегося в гробу Евангелия рассыпались в прах при прикосновении.

После Божественной литургии 21 ноября, архиепископ Лавр призвал собравшихся молиться об упокоении души почившего Первоиерарха до тех пор, пока не будет указана воля Божия относительно почитания его в лике святых... После Литургии была совершена панихида, а затем гроб с митрополита Филарета крестным ходом обнесли вокруг Свято-Троицкого собора и внесли в усыпальницу на приготовленное место.

Слово протопр. Александра Киселева на отпевании митр. Филарета

Во имя Отца и Сына и Святого Духа!

Мы провождаем в вечную жизнь уже третьего Владыку Митрополита нашей Православной Русской Церкви за Рубежом. Нам не время сейчас делать какое-либо сопоставление между этими тремя святительскими личностями. Я позволю себе в порученном мне слове упомянуть только совсем кратко о духовном облике почившего Владыки Митрополита Филарета – так, как он представляется мне.

Я думаю, что к нему вполне относятся те слова Спасителя, некогда сказанные детям: "Таковых бо есть Царствие Небесное" (Мф. 19:14). Владыке Митрополиту были свойственны те характерные черты, которые свойственны тем людям, которые сохранили их с детства своего – сохранили ту открытость, ту доброту, ту сердечность, то, что располагает человека к человеку. Этим качеством обладал покойный Владыка в очень большой мере и это чувствовали прежде всего особенно им любимые дети и молодежь.

И вотъ Владыка лежит во гробе. Владыка отходит в жизнь, идеже праведные пребывают.

Владыка, с его этими особенно мягкими чертами, человека, проводил, надо думать, особо трудную жизнь, совмещая эти черты с человеком, стоящим во главе Церкви.

И я хотел бы, не обинуясь, сказать сейчас то, что думаю, – сказать, что все мы повинны в его трудностях. Все мы, которые, так или иначе, возлагали на него, умножали его без того трудные обязанности, особенно тяжело совместимые с его этим мягким и, в самом лучшем смысле слова, девственными качествами, которых у взрослых людей находить бывает в жизни более чем трудно. Мы все виновны в этом. И те, кто грешили, и те, кто не остановили грешащих, и те, которые думали, что их дело иногда прийти в церковь, и мнили себя православными, да еще православными членами Русской Православной Церкви за Рубежом, как нечто особенное в Православии.

Все мы, так или иначе, виноваты, виноваты в том, что не помогали ему, а, наоборот, усложняли формы и без того трудной церковной жизни, жизни Церкви, которая не может быть изолирована от всего того ужасного, что совершается в нашем мире, совершается вокруг нас. Не может это не проникать и в Церковь и оно в достаточной мере проникало, ибо каждый живущий вне Церкви пропитывается, хочет он или не хочет, до какой-то степени той атмосферой, в которой живет сейчас мир, и входя в Церковь, приносят эту атмосферу в Церковь. Каково же быть возглавителю Первоиерарху Церкви – в таких условиях?

И вот тогда, простите мне еще одно откровенное слово. Воспоминаются слова Евангельские, слова Спасителя, Господа нашего Иисуса Христа, Который когда-то сказал: "Вы сделали дом Отца моего домом разбойников" (Мф. 21:13). Не делаем ли это же самое и мы с вами? Из них же первый есмь аз. И мы духовенство, и мы миряне, и все – каждый своим образом – не грешен ли перед покойником Первоиерархом и перед всей нашей Церковью за нашу недостойную жизнь, которая происходит и совершается далеко не всегда так, как бы следовало, как бы хотелось?

Поэтому, сегодня нам надлежит, не только каяться во грехах наших перед Церковью и перед почившим Ее Первоиерархом. Этого, думаю, мало. Мало покаяние. Нужно обещание, обет, что мы постараемся ограждать нашу Церковь, а следовательно, и каждый сам себя, внутри себя, во всех формах своей жизни, ограждать от того, что пачкает Церковь, что пятнает Церковь, что делает Ее, хотя бы отдоленном смысле, подобной тем словам Спастителя, которыя я уже привел только что здесь для вашего внимания.

Поэтому, мы теперь, провожая почившего, стоим на пороге ожидания нового, четвертого Главу-Первоиерарха Русской Православной Церкви Заграницей. Кто бы он ни был, он нуждается в том, в чем нуждался покойный святитель. Дадим же ему эту нашу помощь. Не скажем: это не мое дело, я не священник, а священник скажет: это не мое дело, – я не епископ, а епископ, может быть, скажет, это тоже не мое дело, – я не Первоиерарх.

Кто же тогда отвечает? Один человек? Да какая бы благодать ни посетила его – это непосильно человеку. Это дело всей Святой, Собороной и Апостольской Церкви, членами которой мы и являемся.

Будем же не только зваться таковыми, но и исправим себя, ради Церкви, ради собственного нашего спасения, ради того чтобы не писаться православными христианами, а быть таковыми. Не кичиться, что мы лучше всех других православных христиан, мы – Православная Русская Церковь за Рубежом – а быть поистине тем, чем надлежит быть.

Да поможет же нам Господь Бог! Да пожелаем же мы этого! Да приложим же мы особое усилие к достижению этой цели, не одними намерениями, которыми, как говорит св. Иоанн Златоуст, "дорога даже в ад устлана" – не одними намерениями, а подлинным делом, которое ждет наша Церковь и Ее новый будущий Глава-Первоиерарх.

Аминь.

"Православная Русь", 1985, №22.
Дополнено Пресс-службой Восточно-Американской Епархии