2 июля 2014 г.
"Благодарю Господа": Интервью с епископом Манхеттенским Николаем

"Вот здесь я подвизаюсь", ‒ говорит отец Николай. В Архиерейском Синоде Русской Зарубежной Православной Церкви в Нью-Йорке мы идем мимо гостевых комнат с прибитыми на них табличками с именами Архиереев. "Здесь, накануне избрания Первоиерархом останавливался, прибыв из Австралии, Митрополит Иларион. Рядом комната архиепископа Сан-Францисского и Западно Американского Кирилла, секретаря Архиерейского Синода, дальше – зал, где проходят заседаний Архиерейского Собора и Синода Русской Православной Церкви Заграницей."

Уже позже я узнаю, что в комнате, где подвизается отец Николай (а именно это слово использует архимандрит Николай, имея виду понятие "живу"), жили люди в священном сане и среди них его предшественник – хранитель Курской Коренной иконы Божией Матери – прот. Борис Крицкий. Через окна виден над Знаменским Собором позолоченный крест. Стол с компьютером, камин и книжный шкаф, кровать, множество упаковок с акафистами Чудотворной Курской Коренной иконы, украшают стены портреты и картины... На камине – образы Спасителя и Пресвятой Богородицы, икона св. Иоанна Предтечи, икона преподобномученицы Евдокии, образ чудотворицы Елисаветы Царьградской и прижизненный портрет свят. Николая Японского. В пятницу 4 апреля, накануне Похвалы Пресвятой Богородицы, отцу Николаю в постриге оставили бывшее до пострига имя Николай, но он приобрел еще одного Небесного покровителя – миссионера и просветителя земли восходящего солнца.

На видном месте посредине занимает подаренный архиепископом (ныне митрополитом – ред.) Курским и Рыльским Германом образ Курской Коренной иконы Божией Матери. А обычно здесь, между паломничеством по епархиям, монастырям и приходам, хранится Чудотворный образ – Курская Коренная икона. После Пасхи, в Светлый Четверг, образ отбыл в Европу, в Германскую епархию, и к концу июня прибыл в Калифорнию, где освящает торжества в честь 20-летия прославления Зарубежной Церковью Святителя и Чудотворца Иоанна Шанхайского и Сан-Францисского, дни работы Архиерейского Собора и Всезарубежного съезда молодежи.

Во время торжеств в Сан-Франциско, в воскресенье 29 июня, архим. Николай (Ольховский) был возведен во епископа Манхеттенского, викария Восточно-Американской епархии. Владыка Николай вернется в Архиерейский Синод, но будет подвизаться в новой комнате. В середине августа Курская Коренная икона прибудет в Нью-Йорк, в свой дом, и будет находиться у епископа Николая в новом месте.

Наши корни – в Белоруссии. Во время Второй мировой войны родителям со своими семьями удалось выехать из России через Польшу в Германию, оттуда – в 1948 году – в Бразилию. В Бразилии они сначала жили в Рио-де-Жанейро, а затем переехали в Сан-Паулу, где посещали русский собор в честь свят. Николая Чудотворца. С августа 1951 года до его перевода Архиерейским Синодом в Западную Канаду в 1955 году, настоятельствовал в соборе епископ Виталий (Устинов), будущий четвертый Первоиерарх Русской Зарубежной Церкви.

Спустя 13 лет после прибытия в Южную Америку, в 1961 году Ольховские – семья отца, и Русиновичи – семья мамы, уезжают в США. В Америке была свобода, работа, русские знакомые, строились православные храмы, была возможность не предавать и не скрывать свою веру. Когда родители приехали в США, папе было 19 лет, мама была помладше. Они с мамой знали друг друга еще по Бразилии и венчались в 1966 году в Америке – в Покровском храме гор. Рочестер, шт. Нью-Йорк.

Свою семейную жизнь родители начали в шт. Нью-Джерси, и мы с братьями – Павлом и Сергеем – появились на свет в столице штата – Трентоне. В окрестностях города было много русских. У нас в Трентоне эмигрантами основан был храм в честь Успения Пресвятой Богородицы. Я родился в декабре 1974 года, и накануне Крещения Господня – в 1975 году – меня в этой церкви крестили. В то время недалеко от Трентона – в Джексоне, на Владимирской горке – строился Св. Владимирский храм-памятник; оттуда совсем близко – Лейквуд, где уже стоял Александро-Невский храм. В 1990-е годы в Лейквуде построили новый храм, собор в честь св. благов. Александра Невского, а маленький храм тогда переименовали в честь Тихвинской иконы Божией Матери.

Чем занимались Ваши родители? Как жили?

Папа был рабочим-инженером. Мама воспитывала нас, занималась домашним хозяйством. Вся семья старалась собираться за ужином по вечерам. Дома все мы разговаривали только по-русски; утром и вечером молились: помню, как вместе с мамой становились на колени и читали молитву Ангелу-хранителю, в субботу вечером, в воскресенье и по праздникам ходили на все службы. Мы были прихожанами Успенского прихода в Трентоне. Мои родители, как и другие прихожане, неустанно трудились на благо нашего скромного, намоленного храма. Но в нашем маленьком приходе не всегда были будние службы, и тогда мы ехали в Лейквуд – в Александро-Невский храм или во Владимирский храм-памятник. В Лейквуде была русская приходская школа, куда по субботам из разных мест съезжались учиться русские дети – из Принстона, Джексона, Трентона, из Филадельфии. Преподавали в школе русский язык, русскую литературу, Закон Божий, историю, пение, танцы. Нашим духовником был настоятель Александро-Невского храма прот. (ныне протопресвитер – ред.) Валерий Лукьянов, а директором русской школы – Михаил Александрович Лермонтов – родственник поэта Михаила Юрьевича Лермонтова. Михаил Александрович – наш дядя Миша – посвящал свое свободное время нам, детям. После занятий в русской школе он давал нам уроки рисования в своей мастерской – в подвале здания общества "Родина", учил нас делать рождественские и пасхальные открытки, красить к Пасхе яйца.

А с понедельника по пятницу у нас была другая жизнь: как и все дети, мы учились в американской школе с нашими американскими друзьями. Особого дискомфорта от того, что мы русские, мы не ощущали. Правда, когда были маленькими, мы с братьями немного унывали, потому что все наши американские друзья праздновали Рождество – 25 декабря. У них были каникулы, елка, подарки, а у нас – отдых от занятий и... пост. Все после каникул возвращались в школу в обновках, рассказывали о празднике, а наш праздник – только через неделю. А когда мы подросли, стали даже гордиться, что наш праздник – впереди, объясняли друзьям, что есть Православная вера, рассказывали о нашем календаре. И им это тоже было интересно.

Какие люди запомнились Вам из детства?

Из духовных лиц я помню Митрополита Филарета (Вознесенского), Митрополита Виталия (Устинова), молодого владыку Лавра, архимандритов Киприана (Пыжова) иконописца, Владимира (Сухобока), Сергия (Ромберга), игумена Гурия (Голосова), протоиерея Борис Крицкого и других батюшек. Помню своих бабушек: папину маму – Екатерину Сисоевну и мамину – Ирину Елисеевну. Дедушка – Николай Антонович Ольховский – умер в Ганновере (Германия), в 1946 года. Отец матери, Григорий Андреевич Русинович, умер в 1966 году.

Мне было лет 5-6 тогда, когда произошло мое первое знакомство с монастырем в Джорданвилле и с монастырской братией. Всей семьей туда мы ездили на Троицу, на День труда (Labor Day – ред.) и другие праздники. Монахи мне с детства запомнились не серьезными и унылыми, а радостными, трудолюбивыми, они с нами общались, расспрашивали о нашей жизни, а когда позже мы приезжали на лето в монастырь уже без родилетей, то опекали нас. В обители мы прислуживали, нам было интересно находиться рядом с людьми, которые посвятили свою жизнь Богу.

В год 1000-летия крещения Руси я впервые поехал в монастырь один – "летним мальчиком". Мне было почти 13 лет. Особое впечатление произвели на меня ежедневные ранние службы. Монахи начинали в пять с полунощницы, а нам надо было быть в храме в шесть часов к Литургии. Выходишь утром – туман, колокола звонят. Очень красиво. Потом завтрак с братией и разные послушания: одни работали в коровнике, кто-то на огороде, другие помогали с уборкой на кладбище, трудились на книжном складе, на кухне. Я считал себя счастливым, когда иконописец архим. Киприан разрешал мне проводить время в иконописной мастерской и давал немного помогать ему, когда он писал иконы, но при этом строго говорил: "Делай точно, как я тебе указываю". Особую радость доставляло нам общение с монахами, с другими русскими мальчиками, приезжавшими в Джорданвилль из разных мест.

Уже тогда Вы решили пойти учиться в семинарию?

Твердое решение пришло в 16 лет. Я всегда любил храм Божий и хотел служить Церкви, подражать нашим наставникам. Окончив среднюю школу в июне 1993 года, я в конце августа переехал в монастырь и поселился в семинарском общежитии.

И тогда же Вы стали ближе общаться с владыкой Лавром?

С владыкой я познакомился еще в детстве. Он часто приезжал в наш и соседние приходы на престольные праздники. Моя крестная – Александра Саввична Романовская – и ее муж Николай были очень близки к монастырю, часто туда ездили, проводили лето. И когда владыка приезжал, он непременно у них останавливался, иногда с кем-то из братии, и крестная, которая в духовном плане опекала меня, обязательно нас с семьей приглашала. Наше духовенство и наши Архиереи всегда были очень доступными, и у нас всегда была возможность наблюдать их не только за богослужениями, но и общаться лично.

В семинарии мое общение с владыкой Лавром, а тогда он уже был архиепископом Сиракузским и Троицким, настоятелем монастыря и ректором семинарии, продолжилось. Я нес посушания на клиросе, в иконоклейной, переплетной, с 1994 года – в типографии, где проработал восемь лет. В типографии я продолжал трудиться и по окончании семинарии и уже помогал архиеп. Лавру в поездках по епархии и в некоторых канцелярских делах.

Инспектором семинарии тогда был архим. Петр (Лукьянов), ныне епископ Кливлендский. В 2000 году его назначили Начальником Духовной Миссии в Иерусалиме. Помню, как о. Петр вызвал меня и передал ключи от настоятельской канцелярии, а владыка Лавр благословил меня и сказал: "Спаси Господи за твои заботы".

А когда состоялось Ваше очное знакомство с Россией?

В 2001 году небольшой группой – человек шесть-семь – мы совершили паломническую поездку по России. Владыка Лавр прилетел на два дня раньше группы. Мы встретились в Москве и собрались на Соловки. Из Москвы мы поехали на машине до Петрозаводска, а потом на катере – на Соловки. Там мы заказали экскурсию и пробыли четыре дня. Монастырь тогда только начали восстанавливать.

Кто-то знал, что вы приезжаете? Соловецкое начальство знало?

Нет. Владыка посещал святыни инкогнито, на нем был подрясник и крестик. Мы приехали как простые паломники, посетили Секирную гору, остров Анзер, прикладывались к мощам.

Помолились, посмотрели святые места – и скромно уехали. Потом мы посетили Новгород, Санкт-Петербург, Москву. Впечатление осталось колоссальное. С детства нам говорили, что мы – русские, но когда сам лично видишь Москву, другие города, тут только понимаешь: да, я русский. И перед взором проходят годы истории: русские беженцы покидают Россию, и сколько с их отъездом православных храмов воздвигается по всему миру. Какая духовная сила! Значит, был на то Промысл Божий. А с объединением Русская Церковь стала еще сильнее. Кстати, владыка Лавр никогда не употреблял слово "объединение", ведь Церковь всегда была единой. Он поправлял людей и говорил, что это примирение.

Первоиерархом владыку Лавра избрали на Архиерейском Соборе в том же 2001 году, в октябре...

Он принял это как послушание, как и все, что на протяжении жизни ему приходилось делать, он делал ради послушания. Однако владыка не хотел оставлять монастырь. И Архиерейский Собор благословил владыку оставаться при монастыре и далее исполнять обязанности настоятеля.

Каким образом владыка сделал возможным возвращение Курской иконы в Россию?

После подписания Акта о каноническом общении в мае 2007 года состоялась встреча с митрополитом Германом и делегацией из Курска. Они приехали к владыке в гостиницу познакомиться и затронули вопрос о возможности посещения Курской Коренной иконой города Курска. Чудотворный образ с 1951 года находится в Америке, но миссия иконы – ездить по всему свету, туда, где есть русские люди. Вопрос был представлен на рассмотрение Архиерейского Синода. Одним из непременных условий поездки в Курск было завершение строительных работ по возведению разрушенного большевиками главного собора Коренной пустыни – в честь Рождества Пресвятой Богородицы. Владыка Лавр сказал, что восстановление собора сделает посещение иконы возможным.

Но сам он не дожил до встречи иконы в Курске...

Первый приезд иконы в Россию состоялся в сентябре 2009 года. Сначала икона прибыла в Москву, а оттуда – в Курск, в Знаменский собор. Прошел небольшой дождик и над собором висела радуга. Встречать икону вышли полмиллиона людей. Весь Курск, фактически, закрылся. Потом икона была перенесена в Коренную пустынь, и на следующий день освящали собор в честь Рождества Пресвятой Богородицы. Митрополит Иларион исполнил обещание своего приснопамятного предшественника, и сейчас по благословению Святейшего Патриарха Кирилла каждый год икона, если это возможно, посещает Курск и, по договоренности, другие города.

А владыка Лавр последний раз посетил Россию в феврале 2008 года, где московский мэр Юрий Лужков вручил ему награду "Соотечественник года". В Москве было очень холодно, и когда мы вернулись в монастырь, незадоло до Великого поста, владыка, казалось, немного простыл, но службы первой седмицы не пропускал.

В пятницу на первой неделе поста совершали Литургию Преждеосвященных Даров. Когда утром я пришел, владыка был уже в храме. Отслужили утреню, часы и начали служить Литургию Архиерейским чином. Казалось, все нормально, но в конце службы было видно, что владыка сильно простудился. Пошел владыка в трапезную с братией, потом в свою канцелярию. В субботу вечером, накануне Торжества Православия, я позвонил владыке в "скит", так он называл свои покои в монастыре. Он сказал, что ему немного лучше и добавил: "Завтра утром позвони – проверь".

На следующее утро в воскресенье, в Торжество Православия, когда мы с архим. Георгием (Шейфером), ныне епископом Мэйфильдским, подъезжали к скиту, то увидели протод. Виктора Лохматова. Он привез владыке пищу, стучал, но владыка не отвечал. Мы поняли, что что-то не в порядке. Когда мы вошли в покои, то увидели, что владыка лежит мирно... Отец Виктор расплакался, мы с отцом Георгием были в шоке.

В большой монастырский колокол ударили 12 раз. Пришла братия, отслужили отходную, начали читать псалтирь, владыку крестным ходом перенесли в монастырский собор и начали чин облачения.

За пару лет до владыкиной кончины, готовясь к очередной поездке, мы навели порядок в ризнице. Тогда же владыка мне указал на простенькое золотисто-белое облачение и просил его в нем похоронить. Показал и панагию с изображением Воскресения Христова, которую подарил ему Митрополит Филарет.

Во время облачения пел монастырский хор, братия, семинаристы и прихожане молились. Когда я вечером вернулся в скит, чтобы прибрать и закрыть, вспомнил, как накануне по телефону владыка мне сказал: "Позвони утром и проверь. Спасибо за твои заботы". Это были последние его слова. Владыка Лавр вел дневник. Дневник лежал открытым на письменном столе и я прочитал: "Не выходил. На дворе мирно, туман. К вечеру как-будто легче. На богослужения я не пошел, прочитал вечерние молитвы у себя. Господи, благослови сии дни, чтобы мне поправиться, чтобы снова заняться своими монастырскими делами". И далее: "16 марта. Воскресенье, Неделя Православия".

Похоронили владыку Лавра под алтарем Троицкого собора.

Вскоре Вы лишились еще одного близкого вам человека – не стало Вашей супруги Елисаветы... Утешение для Вас, наверное, пришло, лишь с назначением Вас хранителем чудотворной Курской Коренной иконы. Где до этого находилась икона? Как путешествовала?

Первым хранителем иконы можно считать епископа Курского Феофана (Гаврилова), который вывез икону из России и через Турцию привез ее в Грецию, потом, после кратковременного пребывания на Родине, в Сербию. Во время войны Митрополит Анастасий (Грибановский) привез икону в Германию через Австрию. В Мюнхене хранителем иконы считался архим. Аверкий (Таушев), впоследствии архиепископ Сиракузский и Троицкий. С иконой он посещал наших прихожан, беженцев, а в 1951 году прибыл с ней в штат Нью-Йорк. Со временем хранителем иконы был назначен прот. Борис Крицкий, вдовый священник, бывший иподиакон Блаженнейшего митрополита Антония (Храповицкого). Он путешествовал с иконой, а когда в 1989 году скончался, то тогдашний Первоиерарх Русской Зарубежной Церкви Митрополит Виталий (Устинов) стал хранить икону сам и назначал путешествовать с ней разных священников.

Я овдовел в сентябре 2010 года, а в декабре того же года Архиерейский Синод возложил на меня послушание сопровождать Курскую Коренную икону. Для меня это была несказанная радость. На следующий год икона была принесена в пределы Митрополичьего округа Республики Казахстан и в Курск.

В 2012 году я был рукоположен в сан священника. Мой – еще с детства – духовный отец протопр. Валерий Лукьянов дал мне тогда такой совет: "Ты не должен знать слова ‘нет’. Знай только смирение и жертвенность". А сейчас поступили новые распоряжения...

Какой была Ваша реакция на предстоящее назначение?

Мы только что вернулись из поездки с Чудотворным образом в Японию и Приморский край, и с каждым годом мое послушание все больше приносило мне духовной радости. Прошлый 2013 год вообще был очень насыщенным. Великим постом я с иконой посещал Калифорнию, летом – молодежные лагеря штата Нью-Йорка, осенью – Воронеж, Белгород, Курск. И я все больше убеждался, что миссия иконы началась уже тогда, когда владыка Феофан вывез ее из России: по всему миру, где бы я ни ездил с иконой, я видел прекрасные русские православные храмы, построенные трудами беженцев, не переставал удивляться, с какой любовью и торжественностью люди встречали свою Покровительницу и Путеводительницу.

В прошлом году, как обычно, декабрьское заседание Архиерейского Синода было приурочено к 10 декабря – празднованию Курской Коренной иконы Божией Матери. По окончании праздничной Литургии Митрополит Иларион пригласил к себе в покои, в главную приемную, Архиереев и духовенство, а в какой-то момент попросил остаться только Архиереев и... меня. И тут я слышу, что мою кандидатуру предлагают на освободившуюся Манхэттенскую викарную кафедру. В это время я молился, не знал, что сказать, кроме как: "Благодарю, приемлю и немало вопреки глаголю". Я поблагодарил Преосвященных архиереев, испросил их молитв, вернулся с иконой в свою комнату, отслужил краткий молебен и литию, поминая о здравии и упокоении всех моих близких и духовных наставников.

Вы ждали, что имя в постриге Вам изменят?

Я заранее готовился к постригу. Клобук и мантию мне сшили в Гефсимании, что мне очень дорого, и еще второй клобук и мантию в Джорданвилле. Конечно, по-человечески я немного нервничал: что будет с именем, ведь я так привязан к своему Небесному покровителю – святителю и чудотворцу Николаю! Я родился 17 декабря – "на Варвару", и наш приходской священник отец Анатолий Трепачко посоветовал крестить меня с именем Николай, в честь святого, память которого празднуется через два дня после святой Варвары. И всю жизнь я вместе праздновал и день рождения, и именины.

В день моего пострига я уже знал, что в субботу, в день Похвалы Пресвятой Богородицы, празднуется память преп. Никона Печерского и преподобномуч. Никона. Все, думаю, быть мне Никоном. Празднично отслужили утреню с акафистом. На постриг приехал мой отец, братья, прихожане из Знаменского собора в Нью-Йорке, из Бостона и других мест. После первого часа совершался мой постриг. Подходит момент наречения имени. Настоятель Св. Троицкого монастыря в Джорданвилле архим. Лука (Мурьянка) произносит: "Брат наш Николай постригается..." И вот на отпусте отец Лука произнес имя святителя Николая Японского.

Конечно, я обрадовался. Совсем недавно мы были с иконой в Японии, служили в соборе "Николай-До" в Токио, посетили место упокоения свят. Николая. Радуюсь, что Господь благословил мне имя такого святого, который посеял в Японии семена Православной веры.

Три дня провел в соборе, неделю служил в монастыре, и в Великий Понедельник вечером вернулся в Нью-Йорк в Архиерейский Синод, где провел Страстную седмицу. Мой монашеский стаж невелик, но уже сейчас я понял, как важно для Архиерея чувствовать поддержку монастырской братии, как важно самому быть с братией. Я, возможно, далеко не хороший пример монашеского подвига, но с помощью Божией рад буду стараться следовать именно таким путем в предстоящем служении.

С недавнего времени в прессе, и не только, обсуждается вопрос, что с поставлением в Архиерейский сан часть монашеских обетов с монаха якобы снимается...

Что касается меня, то, как я уже отметил, буду стараться исполнять монашеские обеты. Владыка Лавр для всех семинаристов и насельников монастыря был отцом – примером монашества, примером церковного порядка. Будучи архиепископом и после избрания Первоиерархом, он продолжал жить в монастыре, в маленьком домике в скиту; не пропускал монастырских богослужений: подъем – в 4:30 утра, к пяти шел в монастырь на полунощницу, затем литургия, завтрак и канцелярские дела.

Такой порядок жизни владыка Лавр задал и нам. В нашей семинарии семинаристы носят подрясники. Владыка говорил, что семинарист уже во время учебы должен показывать пример, особенно мирским: быть отзывчивым, скромным. Он не давил на нас и не заставлял, он сам так жил. И со временем я понял, почему у него все получается. При этом, будучи монахом и, в то же время, Архиереем, владыка служил с той торжественностью и благолепием, как подобает Архиерею и как это традиционно принято в Русской Церкви.

В монашество меня постригал настоятель Св. Троицкого монастыря архим. Лука и так напутствовал: "Тебе предстоит новое послушание. Служи Богу и Церкви, но знай слово ‘смирение’. И когда снимаешь панагию и облачение, то что остается? Подрясник, пояс и параман. Ты в первую очередь монах, и никогда не забывай этого".

В сердце своем я думал о монашестве, но вышло раньше, чем я предполагал. И я понял, что это воля Божия.

Владыка, зимой стало известно об одобрении Вашей кандидатуры на пост епископа Манхеттенского. Вы интенсивнее стали ездить по приходам, да и с иконой непрестанно путешествуете последние три года. Что из того, что Вы видете на приходах, Вас волнует?

Более всего я замечаю, что народ Божий службу не понимает и не чувствует, не улавливает красоту богослужений. А ведь богослужебный круг – он такой осмысленный и красивый! В православном богослужении все участвует: ум сосредоточен на понимании богослужения и молитве, слух – на чтении и пении, обоняние – на ощущении запаха ладана и восковых свечей; смысл имеет цвет облачения, и так хотелось бы, чтобы люди это поняли и почувствовали.

На Светлой седмице я сопровождал Курскую икону в Германию. В аэропорту меня встретили монахини из монастыря в Бухендорфе и мы отправились в греческий храм, где служил в тот день архиепископ Марк. До храма мы добрались, когда пели Символ веры. Чтобы не перебивать Литургию, я спокойно вошел и положил икону на аналой, а сам встал в сторонке. Главный момент службы, а народ идет к иконе и вместо молитвы получается какой-то круговорот. Или, идет Светлая седмица, а народ бъет поклоны. Люди не понимают, не чувствуют богослужения. Мало верующих ходят на вечерние богослужения по субботам. А там – весь смысл праздника.

Как Вы сами в подростковом возрасте мысленно рисовали свою жизнь?

Я всегда желал служить при церкви или в монастыре, но детально не мог представить где и кем. Главным для меня было помогать людям и передавать то, что получил от других. Просто я всегда полагался на волю Божию. И Господь меня вел.

Владыка, а какие качества Вы цените в людях?

Искренность, доброту, доступность и, конечно, веру в Бога. Можно быть ученым, современным, гостериимным, знать разные традиции, языки, но когда человек верит в Бога, это сильно объединяет. Люблю людей, которые умеют радоваться и заряжать этой радостью других. Как говорит апостол Павел: "Всегда радуйтесь, непрестанно молитесь, за все благодарите" (І Сол. 5:16-18)

Какие качества в людям Вам неприятны?

Внутренняя удаленность человека от Бога. Мне такого человека жалко. Он не понимает, что теряет. Компьютер, игры, мобильный телефон не заменят молитвенного общения с усопшими и личного общения с живыми, с друзьями, не заменят соприкосновения с природой. Эти люди сами лишают себя глубины восприятия мира, понимания жизни, истории страны, своей семьи.

Какие места Вам хотелось бы посетить?

Я избалован поездками. Но такие места есть. Мы с владыкой Лавром были в Почаевской лавре. Хотелось бы туда вернуться. Я никогда не был в Оптиной пустыни. Хотелось бы поехать туда, а также в Троице-Сергиеву лавру, в Александро-Невскую лавру в Санкт-Петербурге – хотел бы помолиться с монастырской братией. Неспеша проехать по святым местам России. Есть желание посетить Китай: Шанхай, Харбин, те места, где была русская колония.

Какие книги Вы читаете?

Евангелие, жития святых каждого дня, произведения Достоевского, Лермонтова и других писателей. Каждый день стараюсь следить за новостями.

Давайте теперь от высокого – к прозе жизни. Какую еду Вы любите?

По традиции Св. Троицкого монастыря, где я постригался, монашествующие воздерживаются от мяса, поэтому предпочтение отдаю салатам, фруктам, картошке, грибам. Не люблю острое, не могу есть селедку и лук. Сам я готовить люблю и умею. Нас так воспитывали.

Владыка, Вы сохранили в монашестве имя Николай. Учитывая, как Вы волновались – да и каждый, проходящий через постриг, волнуется, это стало для Вас радостью и утешением. Что из радостей последнего времени еще греет душу?

Радуют доверие, оказанное мне Священноначалием, а также мое предстоящее, более тесное, общение с духовенством и людьми, врученными мне благодаря моему новому послушанию Архипастырского служения в Нью-Йорке. В Знаменском соборе при Архиерейском Синоде в Нью-Йорке верно трудятся духовенство, староста с помощниками, сестричество и хор, заботящиеся о благолепии церковном, создании теплой и молитвенной атмосферы для добрых прихожан и богомольцев, к которым уже успел привязаться.

Есть еще и такая радость. Настоятель Св. Троицкого монастыря архим. Лука предложил мне останавливаться в скиту владыки Лавра, когда я буду приезжать в Джорданвилль. Мне действительно очень радостно находиться в доме моего духовного отца и наставника. Я не ставил себе цели быть Архиереем и даже священником, не ставил цели жить в этом домике. Просто что мне дают, то я приемлю и за все благодарю Господа.

ФОТОГРАФИИ

Наставники

Семья

Семинария

Иподиаконство и Диаконство

Священство

Пресс-служба Восточно-Американской епархии